Перейти к содержимому


Фотография

Давешнее путешествие...


  • Авторизуйтесь для ответа в теме
Сообщений в теме: 7

#1 Railway

Railway

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 9 сообщений

Отправлено 29 июня 2011 - 12:35

Обязательно буду продолжать.... Дамы и господа, вы, наверное, все прекрасно знаете, как, порой, все надоедает до чертиков, и как, порой, тянет куда-нибудь отдохнуть. Адлер, Туапсе, Сочи, та же Абхазия…. Но мне, студентке Филиала Кемеровского Государственного Университета в г. Прокопьевске, повезло куда больше – сама Судьба предоставила мне отдых на берегу теплого озера Иссык-Куль. 1. Конец сессии (за 2 недели до отъезда). Раннее утро…. Тишь да благодать. В этот теплый июньский денек у студентов группы УП01/У шла настоящая запарка – сдавали последний экзамен в летней сессии по самому каверзному и непонятному предмету – логике. Не скажу, что экзамен оказался легким для всех. Те, кто работал на семинарах в течении года, особо не волновались – препод попался с хорошей памятью. Были случаи, и мой тоже не исключение, когда препод ставил хорошую оценку без сдачи – просто за работу на семинарах в течении года. Кой-кому, конечно, приходилось не сладко. Особенно тем, кто, не стесняясь преподавателей, говорил о том, что пошел в высшее учебное заведение только потому, чтобы в армию не ходить. Такие «добросовестно воспитанные» студенты остались даже тогда, когда сдавать экзамен, по этому же предмету пошла следующая группа. Те, кто успешно сдал, дождались остальных «членов банды», после чего завалились в ближайший кабак, отмечать очередное освобождение от «года мучений». 2. Покупка билета (за неделю до отъезда). Есть в программе любого учебного заведения, как обычной школы, так и вуза, прелюбопытнейшая вещь – отработка. Это когда многочисленные студенты и ученики «вкалывают» на благо своего учебного заведения. Ну, помните, раньше еще такая мода была – ездить по колхозам, картошку, свеклу рыть. Но, однако, некоторые студенты (я не исключение) плюнули на эту, уже ставшую просто формальностью, процедуру, и стали запасаться билетами на самолеты и поезда дальнего следования. Потом, конечно, возникнут проблемы, но сейчас об этом мало кто думал. Самолеты ненавижу. Да, кто-нибудь из вас скажет: скорость, комфорт и все такое, но, анализируя сейчас произошедшее в Ростовской и Тульской областях, а так же американское 11 сентября, могу с вероятностью в 100% сказать, что на борт самолета, по собственной воле, я взойду только тогда, когда стану хладным трупом, но до этого, думаю, что не дойдет. Я еще поживу, а, следовательно, я – железнодорожник, то бишь, наземник, и к тому же, страшный фанат железной дороги. Идея поехать в Бишкек принадлежала моей тете, которая является частным предпринимателем, она завозит в Россию качественную одежду. По идее, мы должны были поехать в Бишкек вместе, но тетя уехала раньше…. Итак, пришла я на вокзал станции Трудармейская, что находится в Кузбасском отделении Западно-Сибирской железной дороги. Для справки: станция Трудармейская является станцией второго класса, а, следовательно, с вытяжной станции Тырган, закрытой для дальнего пассажирского сообщения, производится вытяжка составов с углем на пути ОАО РЖД. Мы, т.е. пассажиры, которые каждый Божий день уезжают с этой станции, и приезжает на нее, ужасно гордились тем, что наша станция является открытой, и самое главное – у пассажирских поездов графиковая остановка на нашей станции составляет ажно 4 (!)  минуты! На вокзале, в столь ранний час, было много людей, что для данной станции нетипично. Тем более что электрички в ту и другую стороны – на Белово и на Прокопьевск уже прошли. Как я и поняла, это были отпускники, потенциальные пассажиры, очень уж хотевшие стать реальными. И многим, не скажу, что всем, задуманное удалось. В очереди за билетами царила непринужденная атмосфера, и кассирша с удивлением поглядывала на нас: неужели Вы все возьмете билеты на поезда дальнего следования? Оказалось, что не все. Поезд сообщением «Новокузнецк-Адлер», наверное, был резиновым, т.к. почти все пассажиры, стоявшие в очереди впереди меня, брали билеты именно на него. Разговорившись с женщиной впереди, я узнала, что она едет в отпуск впервые за два года. Однако на указанную дату эта женщина билетов не взяла – они попросту закончились. В расстроенных чувствах она отошла от окошка кассы, уступив место следующему пассажиру, берущему 8 (восемь) билетов на Кисловодск. Я решила «приколоться». Подойдя к дамочке, которая, в окружении трех женщин, жаловалась на свою, враз ставшую тяжелой, жизнь, я спросила, не железнодорожник ли она, т.к. был риск получить подзатыльник за такую хохму. Неподалеку от нее, я увидела Костю Волошина – составителя поездов, который, видимо, тоже хотел провести где-то отпуск. Кивком головы мы поздоровались. Женщина ответила мне, что нет, она работает в администрации ОАО «Разрез Краснобродский» - предприятия, специализирующегося на добыче угля. Да, подумала я, глядя на нее, сейчас добрая половина людей, собравшихся на вокзале, будет кататься по полу, держась за живот. Подойдя к женщине чуть ли не вплотную, я заговорщицким шепотом поведала ей, что она еще может уехать на том поезде, на котором хотела, ей надо только попросить кассира зарезервировать ей место… на буксе. И для нее это дешевле обойдется. (Из глаз Кости брызнули слезы, он зажал себе рот рукой, чтобы не заржать). Посмотрев на меня, незадачливая пассажирка деловито осведомилась, не третья ли это полка. Я заверила ее, что нет, и тут я увидела еще пятерых железнодорожников, среди которых была уже хорошо знакомая вам ДСП Мелинкова. Все они, включая Костю, смотрели на меня с живейшим любопытством и изо всех сил сдерживали уже подступивший к горлу смех. Подойдя к окошку кассы, перед которым еще находился мужчина, посягнувший на святое для других людей - восемь билетов поезда №59 – она спросила разрешения подойти к кассе еще раз, что ей было разрешено. Когда тетенька попросила еще раз посмотреть билеты на тот же самый состав, кассир ей ответила, что на данный поезд продажа билетов прекращена. И тут женщина показала себя во всей красе: она стала кричать, что кассиры нарочно не дают билетов честным гражданам, готовым заплатить за билет своими кровными, а торгуют билетами «из-под полы». Мужчина, который прятал в барсетку паспорта людей, которым он так же приобрел билеты, с удивлением, смешанным с возмущением, посмотрел на нее. Но когда «честная гражданка» в приказном тоне, потребовала, чтоб ей продали билет на буксу, которая находится в этом поезде, на вокзале, на секунду, повисла тишина, затем кассирша, сдавленным голоском (она, видимо, до самого последнего момента старалась сохранить серьезный вид) осведомилась еще раз: на какое место в поезде претендует женщина. - На буксу! – был категоричный ответ. Даже не извинившись, кассир вылетела из-за стола. Костя чуть не лег на пол, а мужик с восемью билетами повалился в кресло, его тело сотрясали приступы смеха. ДСП Мелинкова, вообще чуть не лопнула от него. Что касается меня, то давно уже я не смотрела ТАКУЮ комедию, у меня уже сил не было не то, что на смех, я двинуть рукой не могла. Короче те, кто непосредственно связан с железной дорогой, находящиеся на вокзале станции Трудармейская в понедельник, 28.06.04, чуть кони от смеха не кинули. Факт: остальные пассажиры, во время всеобщего веселья, хранили растерянный вид. Не поняли, что произошло, и от этого становилось еще смешнее. Наконец кассир вернулась на свое рабочее место. Ее лицо до сих пор было пурпурного цвета, она то и дело прижимала носовой платочек к глазам, а «честная гражданка» с подозрением озиралась по сторонам: не над ней ли смеются? Кассирша поведала пассажирке, что на буксы билетов в кассе нет, но если она залезет на нее, то может ехать бесплатно. Я, когда представила, как эта тетя отвинчивает буксовую крышку, ввинчивает туда (если сможет, конечно) свое, далеко не худое, тело и снова закрывается, засмеялась вновь. Тетя огляделась по сторонам. Я поспешно вышла на улицу и вот здесь на меня накатила новая волна смеха. Я гоготала, обняв дерево, так, что идущая за билетом на электропоезд женщина спросила меня о моем самочувствии. Успокоив ее, я отошла от вокзала. И вовремя. Двери открылись, и на пороге возникла та тетя в сопровождении какого-то мужчины. Они прошли мимо меня к одиноко стоящему на 9-м пути вагону, и там, наверное, дяденька прочитал тетеньке целую лекцию об устройстве колесных пар вагонов с упором на то, что букса не предназначена для провоза пассажиров. Только после этого они прошли на вокзал. Дождавшись, когда меня минуют приступы гомерического хохота, я сделала то же. Первое, что я увидела, войдя в вокзал – лицо этой пассажирки. Она смотрела на меня так, как будто я, только что, на ее глазах, прикончила ее родную мать Т.к. подошла моя очередь, вскоре я очутилась возле кассового окна…. Никогда не слышали такого выражения – успеть вскочить на последнюю подножку последнего вагона уходящего поезда? Это со мной происходит постоянно, ведь поезд №385, сообщением «Новокузнецк-Бишкек», что это? Чей это состав? И какова, по статистике, населенность поезда при отправке его из пункта оборота? Хорошие вопросы. Очень хорошие. И сейчас я постараюсь дать на них достойный ответ. Вопрос номер один. Поезд №385, сообщением «Новокузнецк-Бишкек» - это обыкновенный поезд-трудяга. Именно на этом поезде в Российскую Федерацию приезжает большинство безработных казахов, кыргызов, и даже армян, в надежде получить работу, а затем, если повезет, и гражданство России. Так же на нем приезжает большой процент «челноков», которые, доехав до конечного пункта, т.е. до Новокузнецка, едут еще дальше: В Таштагол, Абакан, Мыски и Междуреченск…. Поезд отличает поразительная «чистота», т.к. вместе с людьми в Россию едут дыни, арбузы, персики … и тараканы. Вопрос номер два. Чей это состав? Слону понятно, что ОАО РЖД давно бы повесилось от позора, будь бы в его составе такой поезд. Нет, господа дорогие, этот поезд приписки ЛВЧД Бишкек. Не ахти какое, но все-таки средство передвижения. Я не раз задавала вопрос начальнику Кыргызской железной дороги: а что, нельзя сделать так: один поезд будет кыргызский, из тех, что ходят по этому маршруту, а второй – российский. Так нет же! Он прекрасно понимает, что если сюда будет ходить и российский состав, то все их пассажирское депо на бобах останется. Почему? Да потому, что в наших вагонах – чистота идеальная, и проводники улыбчивые, и чай можно в любое время дня и ночи попить, т.к. титан топится круглосуточно. У них же – нет. И, наконец, третий вопрос. О населенности поезда, если Вы не забыли. Как я уже говорила выше это поезд-трудяга. И большинство тех, кто едет дальше, скажем в г. Междуреченск, при возвращении на Родину САДЯТСЯ НА ПОЕЗД В КИРГИЗИЮ ИМЕННО В НОВОКУЗНЕЦКЕ. Вы представляете? А ведь, когда этот поезд идет по России, он проходит через такие населенные пункты как: станция Спиченково, Прокопьевск, станция Черкасов Камень, Киселевск, станция Трудармейская, станция Артышта 2 (граница Кузбасского отделения ЗСЖД и Алтайского), Барнаул, в конце концов, Рубцовск, Локоть. Но большая часть людей садится в поезд именно в Новокузнецке. Я бы сказала так: почти 100-процентная населенность поезда бывает уже тогда, когда поезд подходит к станции Артышта 2. Так вот, возвращаясь к покупке билета. Я купила билет на этот поезд, затем на этот же поезд купила билеты молодая семья… и все. От станции Трудоармейская до станции Бишкек 2 билет стоит 1188,5 рэ. Не хило, а ведь если задуматься – что на эти деньги приобретает пассажир? Ясно же, что, по идее, сюда входит и обслуживание, и какие-то положительные эмоции, которые будет испытывать пассажир, мечтая о ласковом солнышке и теплой воде. Но иногда за эти деньги пассажир приобретает себе такую нервотрепку, что начало отпуска (следование к месту его проведения), кажется ему адом на земле, и ему кажется, что лучше бы он остался дома…. Меланхоликам и людям с тонкой психикой категорически воспрещается салиться в этот поезд. Но Вы все-таки сели? Что ж, потом не говорите, что Вас не предупреждали. Все-таки потом мне досталось. Правда, не физически. И не морально. Ко мне подошел мужчина, который, видимо, прочитал тетеньке лекцию (надеюсь, не бесплатно), и сказал, что, мол, если я железнодорожник, а эта женщина – нет, то что, ее можно всеобщим посмешищем делать? Я промолчала, а про себя подумала, что, мол, поздно ты, родной, спохватился – я ее уже сделала. Сделав мне внушение, чтобы я этого больше не творила, мужчина удалился. 3. Сборы в дорогу (за три дня до отъезда). Собственно, весь мой багаж состоял из паспорта, билета и маленькой косметички, которые удобно разместились в сумочке. Вернее не все еще. Подумав, я добавила ко всему этому купальник – я не ставила себе цель побывать на Иссык-Куле, все-таки… А вот большее внимание следовало уделить формированию «потребительской корзины», которая в поезде заменит мне полноценную столовую. Я ведь не впервые еду за границу на этом поезде и теперь знаю, что тут выходит на первый план, а что нет. Но, так или иначе, сумки были собраны. Я, было, попробовала вытащить из России мою двоюродную сестру Ольгу, но та, являясь, по сути, ужасной домоседкой, чуть было не упала в обморок, когда я ей сказала, что ехать надо на поезде двое суток. Опасаясь за ее психическое здоровье, я вернулась домой и больше не делала попыток найти себе попутчика. Незаметно, сумки росли. Мама вспомнила, что обещала своей двоюродной сестре (моей тетке-бизнесмену) дать рецепт одного очень вкусного варенья из облепихи – она всучила мне как этот злополучный рецепт, так и трехлитровую банку варенья – в натуральную величину – тете на пробу. А я вспоминала… Ложка, вилка, кружка, домашние тапочки – все это аккуратно укладывалось в сумку, рядом с вареньем. Зубная паста со щеткой – это святое. Легло туда и кое-что еще – девушки меня лучше поймут. Помаленьку, набралась сумка. Мама хлопотала, и совала в сумку, порой, совершенно ненужные вещи – шерстяную кофту с длинным рукавом, например. Она-то ведь не знает, что там так жарит, что бывает +45*С в тени. 4. Сборы в дорогу (сутки до отъезда). Когда я попробовала поднять «сумочку», то не смогла. Пришлось взять тележку. Пошла в баню, вымылась и постирала форму. Мой совет железнодорожникам: лучше ездить в форме – менты не пристают. Причем, как российские таможенники и погранцы, так и казахская полиция, и кыргызские милиционеры. И при форме всегда выглядишь внушительно, что дает право строить ленивых кыргызских проводников. Они, если увидят человека в форме, сразу становятся покладистыми и не наглеют. Еще раз сходила к Ольге, которая, воспользовавшись моим отъездом, сунула мне в руку три штуки деревянных, настрого наказав привести ей оттуда шмоток. Я спросила, что же она сама со мной не поехала, та побелела и сказала, что у нее и дома работы хватает. Мысленно пожалев ее, я отчалила домой. Дома, проведя полную ревизию сумки, вышвырнула из нее шерстяную кофту и колготки, и все, что было с длинным рукавом. После этого, сумочка моя легче стала, много легче. А затем, поставив банку с вареньем в пакет, я сделала вывод, что все мелкие вещи, включая домашние тапочки, в которых я планировала ходить в поезде, я вполне могу засунуть в этот же пакет. Вообще, я сторонник мобильности. Не люблю таскать с собой много вещей, беру то, что нужно, не более. Спрятав сумищу, с которой меня чуть не отправили, я села за компьютер….
Я знаю не все, но многое.

#2 Railway

Railway

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 9 сообщений

Отправлено 29 июня 2011 - 12:37

5. Отъезд. С самого утра пятницы выдался солнечный денек. Поезд мой отправлялся в 16.35 московского времени, а если учесть, что наша разница с Москвой составляет +4 часа, то, по грубым прикидкам, выходило полдевятого вечера. Но я, как и вся сеть железных дорог России, живу по московскому времени – оно универсально. А по сему у меня время было, и я решила пройтись по магазинам, тем более что мама решила перекрыть у дома крышу и, с самого раннего утра, папа, вместе с нанятыми мужиками, елозил по крыше, снимал старый шифер, рубероид и вконец прогнившие доски. А затем к ним присоединились оба брата. Зайдя в магазин, и не слишком долго раздумывая, я купила себе 2 коробки сока по 2 литра. Набрала еще чего-то, чего, я сейчас не помню, и пошла домой. Неожиданно кто-то сзади окликнул меня, я обернулась и увидела Аленку Бакарюкину, девчонку, с которой мы вместе учились, сидели за одной партой. Но, Боже, в кого она превратилась! Она же недоучилась до конца, ее выгнали из школы, за пьянство и аморальное поведение, недостойное Советского школьника, а сейчас она работает дворничихой, подметает площадь перед магазином «Сибирь». Я и не узнала ее сперва. Она подошла ко мне и напомнила о школе. Затем предложила выпить. Я, естественно отказалась и тогда она сказала, что мы больше не подруги, я ей ответила, что я и без ее дружбы как-нибудь проживу. И пошла прочь. Вслед мне понеслись оскорбления и улюлюканье. А что с дурочки возьмешь? Дома, когда я зашла во двор, царил полнейший разгром. Крышу с одной стороны уже сняли, и мужики пилили доски, чтобы положить их на место сгнивших. Как потом оказалось, форма моя высохла, и я пошла домой ее гладить. Мало помалу, дело двигалось к вечеру. И вот тут случился такой ляпус: папа пошел на работу в ночь – его вызвали!, а остальные члены «честнОй компании» продолжали добросовестно трудиться. Мне сразу же стало ясно, что на вокзал мне придется добираться так же, как и остальным людям – на автобусе. Идти на автобусную остановку не очень-то и хотелось, поэтому я вызвала такси (а мать меня чуть не освежевала за это). Наконец, до поезда осталось ровно полчаса. Тогда же подошло вызванное мной такси. Я надела форму (заранее пришив на рубашку навороченные погоны) и поспешила на вокзал. И вот тут еще один ляпус произошел: поезд стоял по Киселевску и, в настоящий момент, опаздывает на 15 минут. Время еще было, я поднялась на верхотуру ДСП. Неплохо проведя минут пять я поспешила на перрон. Взойдя на мост, я увидала на перроне какое-то странное скопление людей. А, посмотрев получше, я узнала свою бывшую незадачливую одноклассницу, с которой я, несколько часов назад, отказалась пить. Сняв китель, я осталась в одной рубашке с погонами. Сделав это, я зашагала вниз. Бакарюкина узнала меня. Но так и не решилась подойти, что для меня было кстати. Я мирно стояла на перроне, дожидаясь поезда. Почти вся нечетная сторона станции была забита поездами – по запрещению диспетчера, как мне пояснила ДСП, и я догадалась, что нечетный, 385-й, поезд, будут пропускать по неправильному пути. Затем, при выходе со станции на перегон, поезд снова «поставят на место», вернув на правильный, нечетный путь. Подошла электричка на Красный Камень. Бакарюкина, обняв кого-то, и что-то сказав, отошла от электропоезда. Двери закрылись, и четная электричка покатила дальше, согласно графику. Вот только теперь Аленка направилась ко мне. Я внутренне напряглась – она была на целую голову выше меня и гораздо крепче физически. Она подошла, по ее лицу я видела, что она хочет сказать мне что-то обидное, но, как мне показалось, увидев погоны, она притухла. Не говоря ничего, она мялась с ноги на ногу. Я ей сказала, что если она хочет проводить и меня, то пусть не старается – я сяду в поезд и без нее. Злобно зыркнув глазами, она поднялась по мосту на пролет и оттуда продолжала следить за мной. Я вздохнула с облегчением – меня так и распирало ей сказать, что она девушка и ей надо бы почаще мыться. Мои мучения подошли к концу, когда вдали загудел поезд. И вот он, момент – в поле зрения важно въехал электровоз, таща за собой цепочку вагонов. Мой вагон был за №4, что с «головы» состава. 6. В поезде. Первый облом. Залезть в поезд оказалось проблематично, тем более что на станции Трудармейская нет того, что в цивилизованном мире называется «перрон». Просто по всей длине посадки идет площадка с мелкой речной галькой. Прыгать по камням с двумя пакетами не очень-то и хотелось, и поэтому я попросила проводника помочь мне. Интересная картина получается, когда путешествуешь поездами Кыргызских железных дорог, и, сравнивая их с нашими, по моему мнению, наши бы получили огромный плюс. Однако если разобраться, в иерархии проводников Кыргызской Республики (КР) есть одна интересная деталь и, как потом мне скажет кыргызская проводница с интересным именем Нургуль, за место проводника в КР человек платит от 350 до 400 долларов и потом «работает», так, что, порой, уши вянут. Но об этом чуть позже. Меня всегда поражало, что, в сравнении с нашими поездами, где на один вагон приходится по 2 проводника (при этом вагон можно хоть сейчас отправлять на конкурс чистоты), в поездах формирования ЛВЧД Бишкек их, ажно, целых 6 (шесть)! Причем в действительности, удостоверения проводников имеются только у двоих, остальные – батраки, бедные родственники, а может быть и сторонние люди, которым надо как-то зарабатывать. Спать они, особенно, когда населенность вагона полная, могут где угодно, хорошо еще, что в туалет не лезут. Так вот, про облом. Села я, значит, в поезд. А по билету место у меня было за номером 12 – верхняя полка в купе плацкартного вагона. Оказалось, что мое место уже занято. Я тогда взяла свой билет и посмотрела его снова – думала, что с памятью моей что-то стало. Прежде-то она меня никогда не подводила. Нет. Все точно. В билете черным по белому написано: место 12. Показала я билет той женщине, что на моем место «окопалась». Та в слезы и – бежать к проводнику. А все потому, что у нее с родственниками были билеты в разных концах вагона, и она дала проводнику некоторую сумму, чтобы он ее перевел на мое место, и оградил от моих притязаний. Вскоре после этого меня пригласили в служебное купе. Проводник (дядя Боря, как он потом представился) попросил меня, ЧТОБЫ Я НОЧКУ «ПОТЕРПЕЛА» БЕЗ МЕСТА, «А КАК ПРОЕДЕМ СЕМИПАЛАТИНСК, Я ТЕБЯ УСТРОЮ НА МЕСТО», что меня вообще не прельщало. Я отказалась от такого предложения. Тем более что Семипалатинск должен был быть только завтра, где-то в 09 Москвы. Конечно же, я могла и потерпеть, но я заплатила за проезд деньги, и надеялась получить от проезда удовольствие. Тогда в ход пошел более «весомый» аргумент со стороны проводника: ты, мол, потерпи ночку, а когда будешь в России, я тебе дынь, персиков и прочей вкуснятины бесплатно дам. Я ответила, что мне, на железной дороге, платят достаточно, и эти удовольствия я могу приобрести. С тем и вышла из служебного купе. Подходя к своему месту, я уже внутренне кипела. Тем более что за мной семенил другой проводник, имя которого было Канат, как я выяснила позже. Подойдя в женщине, нагло занявшей мое законное место, я потребовала, чтобы мне предъявили билет. Она достала два билета и протянула их мне. Места у нее оказались самые задрипанные – 37 и 38, как раз у самого туалета. Понятно, подумалось мне, почему она остановила свой выбор на моем месте. Но, стоп, а чей же тогда второй билет? Я потребовала паспорт. Вместе с паспортом на свет появилась маленькая розовая бумажка. Она протянула мне свой паспорт так, что эта самая бумажка, впоследствии оказавшаяся справкой МСЭ, оказалась сверху. По инерции я развернула сначала ее. Справка, как, оказалось, была выписана на имя ее маленького сына, и говорила о том, что мальчик является инвалидом с детства и страдает очень тяжелым заболеванием – ДЦП. Попутно у него были серьезные нарушения слуха и дефект в речи. Да, подумалось мне, за 6,5 лет его недолгой жизни, он, наверное, уже перенес немало. На вопрос о том, почему они не идут на свои места, женщина ответила, что из окна дует, а положить ребенка на вторую полку она боится…. Она смотрела на меня большими, полными слез глазами, и мне стало стыдно ее гнать. Положив свои вещи на вторую полку, и заверив несчастную мать, что ее отсюда никто не прогонит, я, дернув Каната за рукав неформенной (!) рубашки, пошла по направлению служебного купе. Дядя Боря стоял и топил титан (!). Как потом выяснилось, титан они в самом начале пути не топили, кроме того, пассажирское депо Бишкек бросает своих проводников в пути на самовыживание: дров, которыми растапливают титан, им не дают, а вот угля у них всегда в достатке. Представьте себе картину: на более-менее крупных остановках проводники лазают по земле, собирая различные палки, если неподалеку стоит частный дом – что ж, оторвут от забора пару-тройку досок. Или скамейку унесут. Титан вовремя не растопишь – какой-нибудь, слишком рьявый пассажир напишет на них жалобу, а этого никто не любит. Я сказала Канату, что эту женщину я прогонять не буду со своего места, но и на ее место я не пойду. Затем я пошла, взяла свои вещи, зашла в следующее купе, и расположилась на месте №16, сказав, что если меня отсюда кто-нибудь попросит, то я пожалуюсь на них начальнику поезда. А приеду в конечный пункт – пойду к начальнику дороги. Тем более что начальник Кыргызской ж.д. – И. Ш. Омуркулов - очень хороший человек. Канат закатил глаза, но на всем протяжении пути меня не трогали. 7. Знакомство с соседями. Соседями моими по месту №16 оказались: женщина-«челнок», гражданка Кыргызской Республики (КР), по имени Анара; бабулька лет преклонных, про таких еще говорят – божий одуванчик, Екатерина Никодимовна – баба Катя, как она представилась впоследствии, которая ехала к своей сестре на станцию Мерке; и молодая девушка Юля, ехавшая к родственникам в Беловодск. Как я потом установила «заводилой» среди нас оказалась именно баба Катя, проработавшая всю жизнь заместителем парторга на одном из заводов. Это была худенькая старушка, в строгом темном платье, глаза которой излучали волю. Она храбро вступала в полемику как с проводниками, которых строила на чем свет стоит, так и попробовала командовать и нами, своими соседями, что ей не очень-то и удавалось. Про таких, как она, обычно говорят: не суй в рот палец, а то всю руку откусит, и, причем, по самую коленку. Анара была высокой, по южному загорелой. Как она сказала, она с сестрами, коих было шесть, «держали» контейнер на вещевом рынке г. Бишкека, который имеет странное название Дордой (Дурдом, как любит выражаться моя тетя). Торговали всем: начиная от домашних тапочек и заканчивая косметикой. Вот поэтому Анара и везла с собой три огромные, со стороны, казалось, что неподъемные, сумки. Она ехала до станции Отар. Юля была хрупкой и скромной, как мне показалось, девушкой. Как потом она расскажет, она происходила из почетной семьи шахтеров. Сейчас, когда она пошла на каникулы, перейдя на второй курс педагогического университета, ее родители, в связи с ремонтом дома, отправили ее в г. Беловодск к ее тете – родственнице по отцу, который погиб при взрыве метана на шахте Зыряновская. Итак, расклад был такой: самой первой с поезда сойдет Анара, еще в Казахстане, в Отарах она сядет на такси, которое за два часа домчит ее до столицы Кыргызстана; далее мы попрощаемся с бабой Катей, которая выйдет на границе Казахстана и Кыргызстана – станции Мерке; затем, в Беловодске, я помогу Юле спуститься на перрон, она говорила, что там ее будет ожидать дядя; и, наконец, в 22.23 московского времени (+2 часа), состав подойдет к станции Бишкек 1 (Пишпек), на которой поезд оставлю и я. Но это все еще в будущем, пока очень далеком. Поездка только началась, я и планировала хорошенько отдохнуть – никакая колыбельная, или сказка на ночь, не сравнятся с тем, что рассказывают тебе вагонные колеса. Этот их мерный перестук всегда на меня действует успокаивающе, и ночами я сплю, как убитая. Так или иначе, состав двигался – и вот мы уже на станции Артышта 2. 8. Артышта 2. Станция Артышта 2, как и станция Топки, является узловой. Здесь проходит своеобразная «государственная граница» между двумя отделениями Западно-Сибирской железной дороги: Кузбасским и Алтайским. Во всех случаях на этой станции у пассажирских поездов дальнего следования, если они направляются вглубь Алтайского отделения, например, как наш поезд, меняется «голова», поскольку Кузбасское отделение работает на переменном токе, а Алтайское – на постоянном. Процедура по смене «головы» занимает от 15 до 25 минут. В это время, обычно, пассажиры «вылазиют» из вагона: кто покурить, кто купить у предприимчивых пенсионерок, коих в несметном количестве «водится» у поездов дальнего следования, пирожок или сосиску в тесте, а кто просто постоять и подышать свежим воздухом. Вот в это самое время к вагону №4 подошли несколько человек нерусской национальности. Покосившись на мои погоны, один из них спросил, неужели российские проводники работают в поездах формирования Кыргызстана. Я ответила, что работаю начальником поезда, что, в действительности, является моей заветной мечтой, и сейчас следую в отпуск, а проводник – вон он стоит. Подойдя к проводнику, мужчина вступил с ним в дебаты. Они были недолгими – как только нужная сумма перекочевала из рук мужчины в дяди Борину руку, он кивнул в сторону вагона. Тот час же один из мужчин побежал куда-то в сторону. Прицепился другой электровоз. Наконец, на пешеходном мосту показалась группа людей, которые явно спешили. Я еще находилась на перроне, т.к. проводнички не очень-то рвались выполнять свои должностные обязанности, и меня удивило то, как эта группа, с приличной скоростью, начала погружать сумки в наш вагон, а затем всасываться сама туда же. Только теперь до меня дошло, что я стала свидетелем посадки, так называемых ушастых – «зайцев». До самого последнего момента, когда электровоз, дав длинный гудок, что говорило об отправлении поезда, потянул состав за собой, я никак не могла понять: как рассядутся в поезде 18 человек, когда всего свободных мест оставалось штуки три на весь вагон? И те, как подсказывала мне моя интуиция, уже были давным-давно проданы. Проводив станцию, я отправилась в жилую часть вагона. «Зайчатина» сидела смирно, только иногда косилась на проводников, которые, с верткостью акробатов, сновали по вагону. 9. Разговор с «ушастым». Когда я вернулась на свое место, я увидела такую картину: один из «зайцев», нахально сняв с третьей полки Юлины сумки, и сумку Анары, укладывался туда. Я тихонько тронула его за ногу, поманив вниз, на что он скорчил кислую мину на своем лице, но, все-таки, спустился. Я поведала ему, что негоже снимать чужие сумки с полки, не спросив у хозяев разрешения. - А тебе что, больше всех надо? – спросил он меня тогда. Я ответила, что, по сравнению с ним, у меня преимущество, как и у всех тех, сидел или лежал на своих полках – у меня ЕСТЬ билет. А вот у Вас, дорогой, сказала я, пристально глядя на него, проездного документа нет, а что это значит? - Он смотрел на меня, и то ли делал вид, что до него и вправду не доходит, то ли считал, что, раз он сел в поезд, то с этой минуты он неприкосновенен, и ему можно делать все, что заблагорассудится. - А это значит, милый Вы наш, что Вы должны сесть на сгнивший шесток, засунуть тряпочку в Ваш прелестный ротик и не дергаться. А то, сказала я, язык до ревизора доведет. Анара сказала, что хорошо бы было, если б сумки, которые Вы так неосторожно сняли, вернулись на свое место, им положенное по закону. При упоминании про закон парень весь скуксился, но сумки поставил обратно. После этого он убрался, а несколькими минутами позже нарисовался Канат, поведавший нам, что этот человек является его родственником, которого он обещал устроить на третью полку, поскольку билета у него нет. Я, которая прекрасно видела, как один из «родственников» расплачивался с проводником энной суммой, сказала Канату, что так дело не пойдет. Обрисовав ему все то, что я видела, присовокупив некоторые свои размышления на этот счет, я сказала, что если уж этот мужик – мужик стоял рядом – является его родственником, то тогда Президент Кыргызской Республики Аскар Акаев – мой родной дядя. И начальник дороги Кыргызской – мой прямой родственник. Начальник Западно-Сибирской железной дороги – мне брат. А уж Владимир Путин – и вовсе мой отец родной. - Издеваешься? – спросил меня проводник. Пассажиры, сидевшие на своих местах, заулыбались – видимо, шутка пришлась им по вкусу. Я, внимательно посмотрев на Каната, сказала ему, что, поскольку я являюсь работником ОАО РЖД, я не потерплю с собой, и своими соседями такого обращения. Уж если проводникам надобно разместить в жилой части вагона своих многочисленных «родственников», я ничего против иметь не буду. Но если «родня» еще раз попретендует на наши верхние полки, кстати – с багажом! – то они не обрадуются тому, что за этим последует, когда мы доберемся до пункта формирования состава. Канат ничего не сказал, а сделал попытку «съесть» меня взглядом. Но, знаете, у меня есть свой секрет, который носит очень простое название – контактные линзы. Дело все в том, что линза как бы «защищает» роговицу глаза от пересыхания, и ты можешь уподобиться змее – не мигая смотреть на человека, или предмет очень долго. Так вот: Канат себе чуть глаза не сломал. Я еще вот что скажу: если бы взглядом, полным ненависти, можно было превратить человека в камень, то я бы давно застыла на месте каменным изваянием. Пробормотав нечто нечленораздельное, он оставил нас в покое, и перешел к следующему купе. Через несколько секунд мы услышали голос бабы Кати, чьей дочери и внучке достались места именно в нем. Старушка, не стесняясь в выражениях, послала проводника с бедным «братом» к такой-то матери. Потом, повысив голос, начала говорить, что во времена коммунизма, за провоз зайца, проводник бы лишился рабочего места, или, на худой конец, получил выговор с занесением в трудовую. Она заявила, что, поскольку, и у нее есть билет, и у ее дочери (и у нас тоже, раздался мужской голос) он есть тоже, то на третью полку, ввиду ее перегруженности багажом, они никого не пустят. Обломавшись во второй раз, Канат пошел дальше по вагону. И там его нашла удача – он все-таки пристроил своих «братьев» на третью полку. Возвращавшись, он снова сделал попытку, как сказала мне Юля, поскольку сама я беседовала с Анарой, просверлить меня взглядом. Краем глаза я видела его, но вступать в перепалку не захотела. Затем, после совместного распития крепчайшего чая с соседями по купе, настала очередь готовиться ко сну, тем более что завтра, где-то в районе 03-04 часов Москвы поезд прибывал на станцию Рубцовск, на которой находилась первая ступень пограничного контроля выезжающих за пределы Российской Федерации. Таможенные органы старательно «шукали» багаж и ручную кладь пассажиров, надеясь, что кто-нибудь вывозит за «бугор» нечто неразрешенное Законодательством, либо что-то ценное, не декларированное. Забравшись на вторую полку и пожелав всем спокойной ночи, я «вырубилась».
Я знаю не все, но многое.

#3 Railway

Railway

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 9 сообщений

Отправлено 29 июня 2011 - 12:42

10. Опять от меня сбежала последняя электричка…. Утром нас подняли рано – это для того, чтобы все пассажиры успели справить естественные надобности – видимо, наши ревизоры все-таки, научили кыргызов понятию «санитарная зона». Баба Катя, которая, в последний раз, навещала сестру еще во времена СССР, начала громко возмущаться и протестовать по поводу столь ранней пробудки, но на это никто не обращал внимания. Продрав глаза и глянув на часы, я «упала» со второй полки и объяснила заместителю парторга, что сейчас у нее перероют багаж, а еще через 2,5 часа, на станции Локоть – проверят документы и, - если никаких эксцессов не будет – выпустят за пределы Родины. Но она недолго будем находиться в «свободном падении» - еще через 1,5 часа ее ждет такая же утомительная процедура, но только уже на территории Казахской Республики – станции Аул. Заохав, баба Катя достала зубную щетку и тюбик пасты производства Советского Союза, и сделала попытку пройти в туалет. Но Анара ей вежливо сказала, что, мол, в туалет идут в порядке живой очереди, а последняя – я. Екатерина Никодимовна тут же спросила, не пропустит ли Анара ее вперед, ввиду ее возраста. Та согласилась. А мне вовсе не улыбалось столько времени ждать. Да и терпеть сил уже не было. Взяв мыло и полотенце, я направилась в туалет, который был предназначен для проводников. Там-то очереди не было, т.к. проводники, которые считали служебный туалет своей «вотчиной», нас, то бишь простых пассажиров, туда не пускали. Юля, недолго думав, увязалась за мной. Зайдя в туалет и сделав вздох, я чуть не сдохла. Запашище стоял – если бы двери туалета на минуту бы оставить открытой - все пассажиры, за несколько секунд умерли бы страшной смертью. Существует на сети железных дорог России интереснейший документ, который носит название «Инструкция проводнику пассажирского вагона». Так вот: в этой хитрющей книженции, которую, кстати, мне приказали вызубрить наизусть, написано, что туалеты, за все время следования поезда, необходимо мыть не менее 4 раз в сутки. Тут же была совершенно другая картина – за все время следования поезда (2 суток) не то, что не убирались – подмести пол элементарно не могли. А с туалетами у них фишка – убирать-то не убирают, но так насыпят хлорки – глаза лопаются, когда пробудешь так хотя бы секунд 30. Выползла я из туалета красная, как только что сваренный рак. Юля тот час же спросила, что со мной – заходила нормальная, а вышла…. Я посоветовала ей тоже зайти – она вылетела оттуда, вся пунцовая, ругаясь, на чем свет стоит. Ну, думаю, все. Ищет козла отпущения. «Под руку» подвернулся Канат. - Вы что, - Юля рвала и метала, - хотите, чтобы все пассажиры в вашем долбанном вагоне перемерли, как мухи на морозе? – Канат хотел вставить слово, что ему не удалось. – В каком вагоне начальник поезда?! Канат как будто кожей почуял, что что-то ему сегодня за день обломится. От начальника поезда. Он смотрел на Юлю, а та…. Сначала она использовала кабацкие выражения, потом перешла на матросский, а потом и на тюремный жаргон…. Меня бросало то в жар, то в холод – ведь это же будущий педагог, учитель младших классов! Большинство понятий, которые она использовала, были ему незнакомы, а то бы он придушил нас, не отходя от кассы. Вернее, от сортира. Затем она схватила Каната в охапку – а он был далеко не маленький – и затолкала его в туалет. - Закройте двери!!! – орала она на весь вагон. – Пусть он посидит там и понюхает!!!!!!! – Она орала еще что-то, но я ее, уже взяв в охапку, тащила от злополучного клозета прочь. Я посадила Юлю на место, что было трудно, в силу ее сопротивления, и поймала восхищенный взгляд помощника проводников – Мирлана, – который смотрел на нее широко открытыми глазами (насколько это вообще возможно для кыргыза). Подойдя к нему, я попросила его прикрыть рот – еще бы немного – и слюна бы весь пол залила. - Надо же, - с восхищением сказал Мирлан – какая сексуальная. Я ничего не поняла. Тогда другой кыргыз – к счастью, он ехал таким же пассажиром, как и мы – Тахир – сказал, что в Кыргызстане темпераментность и сексуальность девушки или женщины определяют просто – ее выводят из себя, а потом делают заключение, смотря на ее поведение. По сему выходило, что вся мужская половина вагона сейчас хотела Юлю. Наконец, дядя Боря – Канат жутко испугался, - пошел закрывать туалеты – расчетное время прибытия на станцию Рубцовск было где-то минут 30. И вот оно: поезд пошел медленнее, еще медленнее, а затем и вовсе встал. На то, чтобы пройти таможенный досмотр нам отводилось 75 минут. Проводники, закрыв двери на улицу, порекомендовали всем оставаться на местах. Все сидели и терпеливо ждали. И, наконец…. - Пограничный контроль! – раздалось от служебного купе проводников. - Снимите багаж с полок, достаньте из рундуков! – продолжал командовать неведомый голос. – Не бойтесь! – Голос, как видимо, обратился к кому-то. – Собака не кусается. Начинается, с неприязнью подумала я. Все полезли за своими сумками, кто-то ухватил сумку за ручки и потянул вниз. Ручки не выдержали… и сумка, в которую запросто поместился бы кит, упала на кого-то. Послышался визг. Анара не спеша, достала свои огромные сумки. Достала она и бумажку – багажную квитанцию, которая поможет ей вывести большой вес законным путем. У меня в наличии – два пакета, трехлитровая банка варенья и так – мелочи. У Юли тоже две сумки. От меня не ускользнуло то, что Анара как-то странно себя повела. А спросив ее, я уже знала, почему она не находит себе места. Оказывается, она заплатила за вес только двух сумок, а третью надеялась провести «зайцем». Баба Катя тоже достала небольшой чемоданчик. Сверх этого – два узла. Мы переглянулись, смотря на узлы, и улыбнулись между собой. Если б заместитель парторга увидела, как мы улыбаемся – нас всех ждала бы порция нравоучений. По сути, дело у таможенников двигалось очень медленно. Собака – спаниель, по-моему, старательно нюхала каждую сумку. Кого-то даже просили вытряхнуть вещи, и собачка потопталась по ним. Потом раздался визг ребенка, что-то вроде «Мам, купи собаку у дяди!» и дружный смех. Затем послышался другой голос. Раздраженный и злой, он спрашивал насчет выполнения плана. Ему никто ничего не ответил, и обладатель раздраженного голоса пошел по вагону в нашу сторону. А потом остановился в нашем купе, рассматривая Анару и ее багаж. Анара, Юля и баба Катя сидели на нижних полках и смотрели на таможенника. Я забралась наверх, планируя немного, насколько это мне позволят, подремать. Таможенник, наверное, от природы был тугодумом, и, видимо, соображал, почему это он видит всего троих, когда в купе должно ехать 4 человека. - А где четвертый? – наконец спросил он. Я поднялась на полке, таможенник увидел четвертого. – Железнодорожник? – он с любопытством посмотрел на меня. – Удостоверение. Я протянула ему книжечку. А там написано, что хоть я и жэдэшник, но в данный момент не работаю. Он посмотрел и вернул ее назад. Затем осведомился, куда я еду. Я сказала, куда и он спросил зачем. Я объяснила, что в гости. И тут Анара сказала, что это не его дело, куда я еду. И зачем тоже. Он сразу переключил внимание на нее. Сначала он потребовал ее паспорт, а затем, было, велел открыть сумки. Посмотрев багажную квитанцию, он сообразил, наверное, что вес маленький. Затем предложил выйти и взвешать сумки. Я посоветовала ей никуда не ходить, а иначе ее обдерут как липку. Тогда он принес что-то, зацепил сумки и повзвешивал их. Вес получился гораздо больше, чем было указано в квитанции. Все смотрели на эту сцену с любопытством, по всему выходило, думала я, что сейчас они, себе для галочки в плане, снимут Анару с поезда и все. И тут, в проходе, закупорив его еще больше, нарисовался бедный Канатов «родственник», который так хотел спихнуть сумки с нашей третьей полки, и уже предвкушающий, видимо, что сейчас ляжет на нижнюю полку Анары, т.к. дело шло к тому, чтоб ее убрать из поезда. Его лицо сияло торжеством, мол, дважды два – не всегда четыре. Это заметила Юля. - А ты что здесь делаешь?! – с тихим бешенством в голосе начала она, видимо, догадавшись о его мыслях. Мужик хотел, было, уйти, но не смог – в проходе был навален багаж, и таможенники старательно осматривали его. К тому же, у одного «челнока» тоже, как и у Анары, получился перевес. Таможенник посмотрел на мужика, потом на Юлю. - Успокойтесь, девушка. – Сказал он. – А Вы, - обратился он к мужику, - сядьте на место. Мужик жадными глазами смотрел на место Анары. Юля посмотрела на нее, видать прикидывала, выставят ее из поезда, или нет. Может быть, все бы и разрешилось благополучно, не вмешайся баба Катя. - Нет у него места. – Старушка посмотрела на Каната, стоявшего рядом и враз побелевшего. – И билета тоже нет. Один из таможенников, прекрасно слышавший все, что только что сказала пассажирка, подошел к мужику и потребовал паспорт, а затем билет. Так или иначе мужичка со товарищи выпроводили из вагона. В вагоне же осталось, вместо 18, всего 12 «ушастых». После выдворения «зайцев» опять вспомнили про Анару. Таможенник, всей душой радевший за выполнение плана, попытался уговорить ее выйти из поезда и заплатить пошлину огромного размера. Анара сказала, что у нее таких денег нет и тут, видимо, таможенник потерял терпение. - Ну ты, свинья кыргызская, - сказал он, наклонившись к лицу Анары. – Деньги на бочку, или пешком пойдешь. В вагоне повисла тишина. Я чуть было не рухнула на пол вагона, баба Катя раскрыла рот от изумления, дядя Боря стоял так, как будто его с ног до головы кипятком облили, у Юли «надулись» глаза…. Таможенник понял, что хватанул через край. Ни слова ни говоря он, повернувшись, вышел из вагона. Анара как будто враз стала старше на несколько лет. Сначала она сидела, крепко зажмурив глаза и закусив верхнюю губу, но оскорбление, видать, было сильнее. Через некоторое время послышались всхлипы. - Ни фига себе! – Дочь бабы Кати, Лена, изумленно посмотрела на остальных, тоже слышащих оскорбление и постепенно приходящих в себя от услышанного из уст представителя власти, пассажиров. – Ну и нравы у них! Некоторое время все приходили в себя от услышанного. - А ведь ему это все сойдет с рук. – Негромко сказал один из мужчин, тоже нерусский. - Ну уж нет. – Настал мой черед подать голос. – Если мы сейчас напишем, как все дело было, и подпишемся, то его, наверное, уберут отсюда. Таким, как он, в офисах таможенных сидеть надо да бумажки писать, и людям на глаза не показываться. - Начнутся проблемы. – Честно предупредила Юля. – А, ладно, - она посмотрела на Анару, свернувшуюся калачиком на своей полке и беззвучно рыдающую, – я тоже – за. От туалета послышался шум, а за тем торопливые шаги. - А я тебе даже бумагу дам. – Пробасил дядя Боря. Совместными усилиями всего вагона, минут, этак, через 15, родился документ. Подписались почти все, «ушастых» в это дело решили не вмешивать – их попросту не должно быть в вагоне. Встал другой вопрос: кто понесет бумаженцию «доблестным» работникам таможни? Все молчали. Потом, мол, кто-то сказал, что никто с этим делом не справится лучше, чем железнодорожник, я даже не поняла, что имелось в виду. Потом, конечно же, до меня дошло. Взяв состряпанный нами документ, я надела куртку от костюма ж.д. и приготовилась сойти на землю. Юля хотела, было, увязаться за мной, и у меня тоже был соблазн взять ее, но какое-то шестое чувство говорило мне о том, что ее лучше оставить в вагоне. Я взяла билет (паспорт просто не поместился в карманах кителя) и пошла отстаивать законные права Анары. Мы все хотели, чтобы этот зарвавшийся таможенник, в присутствии всего вагона, извинился перед ней. А перед тем, как уйти из вагона, я услышала, как Анара говорила, что у нее муж – русский, но на протяжении всех 5 лет их совместной жизни, не разу так не оскорблял ее. Приняли нас на первый путь от вокзала, и я, если честно, не знала, где тут находятся таможенные органы. Но потом, спросив у одной женщины, я пошла правильно. Зайдя в таможню – небольшой домик, я потребовала встречи с начальником. Так как многие из работников таможни ст. Рубцовск не раз уже видали живого железнодорожника, мне посоветовали сесть на лавочку и подождать зама – самого начальства не было, что я и сделала. Наконец, после достаточно долгого ожидания, меня попросили пройти в кабинет. Зам оказался уже немолодым мужчиной, в глазах которого скопилась усталость. Он радушно принял меня и спросил, что таможенные органы могут сделать еще, чтобы мы (железнодорожники, как я поняла) были счастливы. Я спросила, а правда ли в обязанности таможенников входит разжигание межнациональной розни. Он поморгал немного, и тут до него дошло, что я пришла в гости не просто так, а принесла ему работу. Спросив меня, что я имею в виду и, получив четкий и подробный отчет того, ЧТО произошло в 4 вагоне поезда №385, сообщением «Новокузнецк-Бишкек 2», а так же, прочитав нашу бумаженцию, чуть не грохнулся в обморок. Я спросила, правда ли то, что вышестоящие таможенные органы Российской Федерации лишат их 100% премии, если они не сделают план. И спросила, имеют ли работники таможни хоть какое-то представление о том, что называется этикетом. Меня проводили в другую комнату и попросили написать заявление. На мой вопрос, что у меня в руках, они не ответили ничего, затем зам, прикрыв двери, сказал, что примерно знает о ком идет речь, кто мог сказать такое. Затем сказал, что у этого человека сидит знакомый много «выше» зама, по должности, и вся таможня мечтает от них избавиться. - Так что ты, дорогая, - подарок на голубом блюдечке. Хорошо, что хоть без каемочки, подумала я. Я написала претензию к службе таможни станции Рубцовск о непозволительном отношении к иностранным пассажирам и пошла обратно. Идя назад, я прекрасно понимала, что моя «заява» - капля в море, и, скорее, с ней никто не станет возиться. Предвкушая, как я залезу к себе на вторую полку, а до этого мы обязательно попьем чайку с Анарой, Юлей, бабой Катей и всеми кто пожелает к нам присоединиться, в светлых чувствах я поднялась на перрон и…. Поезда не было. 11. … и я по шпалам, опять по шпалам иду… Когда шоковое состояние начало понемногу отпускать, я сообразила, что поезд, хоть и пассажирский, средняя скорость которого была в среднем что-то около 50 км/ч, удаляется от меня очень быстро. Я, видимо, решила, что мое путешествие закончится, еще не успев начаться, а потом призадумалась. Ведь Рубцовск – станция пограничная. Первая ступень. А за ней еще одна станция есть на территории Российской Федерации и Западно-Сибирской железной дороги – Локоть. А в Локте-то поезд стоит минут 70, если не больше. Сейчас мне мог помочь только…. Оглядевшись по сторонам, я мысленно воздала похвалу строителям вокзала на станции Рубцовск. Главное здание вокзала было еще не достроено, и, в связи с этим, пост дежурного помощника начальника вокзала Рубцовск был вынесен на перрон. Ввалившись в вагон, который был поставлен на вечную стоянку под командование дежурного помощника, я произвела там некоторый фурор, так как погоны, пришитые у меня на рубашке, были не крохотные. Заверив их, что я ни ревизор, а отставший от 385-го поезда пассажир, я попросила их о помощи. Но на меня сразу же обрушился град всевозможных вопросов. - Люди, - сказала я после ответа на них, - сделайте доброе дело! Скажите: где обитает ДСП! Мне тут же объяснили. Идя туда, я думала: поможет ли мне ДСП или пошлет, причем туда, куда мне до самой смерти не суждено будет дойти. Вдруг из интересующего меня здания вышел мужчина в железнодорожной форме с какими-то бумажками в руках, а меня словно кольнуло: помощник машиниста приходил за предупреждением. Меня осенила идея. Я же в форме. Только бы они ехали в нужную сторону. Но как начать разговор? - Эй! – окликнула я его. Помощник остановился, и чуть, наверное, не наложил в штаны. – Куда едете? - В Локоть. – Озадаченно ответил он. – А что? Я вспомнила, как ведет себя на объездах наше железнодорожное начальство. И вошла в роль – благо ВИДАЛА таких людей в действии. - Я еду с вами. – Сказала я и пошла к поездному тепловозу – огромной машине, по своим габаритам здорово смахивающей на электровоз. Только сий «тягач» не обладает пантографом – солярку кушает, да вперед идет. Помощник открыл рот, но не сказал ни слова, и я еще раз поразилась тому, НАСКОЛЬКО точна пословица, говорящая о том, что наглость является вторым счастьем. Но на пути была еще одна преграда – машинист. Если этот дядька окажется бдительным и потребует удостоверение, как тот таможенник, то сразу выяснится, что мои «увесистые» погоны есть ни что иное, как большая лажа, и меня выпнут из тепловоза, как выпинывают из дома кошку, если она наделала в неподобающем месте. В тепловозе, когда я залезла, находилось два человека, что нормой не являлось. Значит их – вместе с помощником – трое. Вот он, подумала я, мой спасательный круг. Как только я нарисовала свой силуэт в проеме двери, ведущей в кабину тепловоза, машинист – по крайней мере, он сидел в кресле машиниста – чуть не подавился собственной слюной (а может и булочкой, которую ел). Второй поглядывал на меня с живейшим любопытством. - Наталья Резникова, - начала я брать быка за рога. Надо держать их в напряжении, по крайней мере, пока. – Полновесный представитель начальника Западно-Сибирской железной дороге на Алтайском отделении. – Машинист выпучил глаза, но продолжал недвижимо сидеть в кресле. – Планирую доехать с вами до Локтя. – Я перевела взгляд на парня, сидевшего в кресле помощника и спросила: - Это кто? - Ммммммм, - машинист ничего не понял. Парень уже так на меня не взирал. А помощник, мявшийся у входа в кабину, объяснил, что это его хороший знакомый-железнодорожник, которого надо доставить в Локоть. - Удостоверение. – Сымитировав голос бывшего НОДа Кузбасского отделения Ищенко А. Н., потребовала я и протянула руку. - Дома оставил. – Парень явно был сконфужен. Тут пискнула АЛСН. Сигнал с желто-красного перескочил на зеленый, и тепловоз загудел сильнее. Наконец, мы поехали. Не отпускать их, а держать в постоянном напряге, подумала я. Хотя бы… хотя бы этому «хорошему знакомому-железнодорожнику» свить и намылить веревочку покрепче. Но из чего? Из того, что я люблю больше всего на свете – из ИСИ, или, как ее еще называют, ЦРБ-757. Тепловоз набрал скорость. - Ваши фамилия, имя и должность. – Обращаясь к парню, спросила я. - Самоленко Антон, - сказал он, уже явно начиная нервничать. - Сигналист… Ну, думаю, я тебя сейчас до инфаркта доведу, чтоб не врал, когда не просят. - Сколько всего типов светофоров на железной дороге? – прислонившись к стеночке, начала я. Машинист с тревогой посмотрел на меня, но ничего не сказал. Помощник пялился сначала на паренька, попавшего, как он, видимо, думал, в грандиозную калошу, а потом перевел взгляд на меня. Я попросила Господа выкинуть из его головы мысли о проверке удостоверения и переключила все внимание на паренька. Он стоял и смотрел в пол. - Ну, - поторопила я его с ответом. - Одиннадцать. – После недолгого колебания ответил он. Надо же, подумала я, а ИСИшку-то он видел. По крайней мере, держал в руках. Но что ж…. - Чем отличается маневровый светофор от проходного? – с упоением в голосе задала я следующий по списку вопрос. И вот тут что-то произошло. Парень смотрел на меня, машинист, судя по его взгляду, готов был убить…, я поняла, что попала в яблочко. Не знает. - Слушайте, девушка. – Помощник повернулся ко мне, - а почему бы Вам не записать данные его паспорта, а затем вызвать его на экзамен? Что, обязательно это делать здесь и сейчас? Я внимательно посмотрела на помощника, «подарив» ему тот самый взгляд, который я «подарила» Канату. Помощник молчал. - А Вы, - елейным голосом спросила я помощника, - хотите завтра к Подниколенко поехать? Упоминание об Анатолии Подниколенко, начальнике Алтайского отделения Западно-Сибирской, подействовало. Помощник, переглянувшись с машинистом, отвернулся от меня, и стал смотреть вдаль. Паренек молчал. - Слушайте, - теперь уже машинист сделал попытку отстоять своего «хорошего знакомого-железнодорожника», - если хотите, я отвечу. Но знайте, что Вы не правы. - Это почему же? – С искренним удивлением спросила я. – Производится внезапная проверка, я поднимаюсь на тепловоз и нахожу троих, вместо двоих. Или у Вас – я посмотрела на машиниста так, как смотрит голодная кошка на мышку, забившуюся в угол, - третий – не лишний? Троица молчала. - Дошло уже до того, что в Управлении ЗСЖД стали говорить, что здесь произвол, машинисты совсем обалдели, возят кого не лень. – Я даже и не предполагала, что умею так нагло и складно врать, при этом, бессовестно глядя прямо в глаза человеку. – Вот и прислали комиссию. - Комиссию? – Переспросил меня машинист, подозрительно поглядывая на меня. – Что-то никто не говорил о том, что нас собираются проверять, и, тем более… - тут он еще более подозрительно посмотрел на меня, - а Вы что – инструктор? «Не-а, - подумала я про себя. – Не инструктор. Всего лишь студент Прокопьевского Филиала Кемеровского Государственного Университета, который ехал к тетке в гости, потом пошел отстаивать чужие интересы, и отстал от поезда». Но машинисту со товарищи вовсе не обязательно было об этом знать. - Нет. – Господи, поверни мой язык в нужную сторону! – Не инструктор, всего лишь кадровый работник Управления. – Тут я осознала, что машинист грамотно уводит меня от темы нашего разговора с «сигналистом». – Ну так что, - бросила я очередной взгляд на паренька, - молчим? Паренек посмотрел на меня… и тут его понесло. Мало того, что я получила четкие и ясные ответы на этот и еще мной не заданные вопросы, так еще и узнала, кто я (в хорошем смысле слова) и кто такие же, что приезжают с проверкой. Хорошо еще мне вопросов никто не задавал по работе на транспорте. И потом – дальше проводника пассажирского вагона я все равно бы не ответила, что дало бы троице понять, что я не та, за которую хочу себя выдать. Слово за слово, разговор перескочил на то, «а что нужно делать начальству для того, чтоб рядовые работники «железки» были счастливы». Тут уже все трое начали учить «кадрового работника Управления Западно-Сибирской железной дороги» уму-разуму, предлагали варианты от бесплатных путевок в Турцию до дарения жилья. Про себя я тут же отметила, что если бы наиболее заслужившим работникам и предоставлять такие льготы – а Дорог в составе ОАО РЖД немало – то, в скором времени, Компания обанкротится, несмотря на все прибыли, которые сейчас имеет. Несколько раз я замечала, как машинист искоса поглядывает на меня. Однако ничего оскорбительного в этих его взглядах я для себя не нашла. В последний раз машинист вроде б даже чему-то улыбнулся. 12. … домой по привычке. Наконец мы проследовали горловину станции Локоть и я «уподобилась гусю» - вытянула шею и стала рассматривать поезда, которые мирно стояли на полотне станции. И вот оно – счастье! – я увидала «свой» поезд и едва сумела сдержать вздох облегчения, готовый уже вырваться из груди. Вывел меня из созерцания поезда сдавленный смех. Посмотрев на машиниста – чему он смеется? – поняла, что ушлый дядька «проследил» за направлением моего взгляда. - Что, в отпуск собралась? – Уже не по «уставу» обратился он ко мне. Видя на моем лице мину полного непонимания, закатился вновь. – Уй… умора. Честно говоря, меня занимала сейчас лишь одна мысль – как бы поскорее «слинять» с глаз гостеприимных обитателей магистрального тепловоза. И к тому же я не знала, СКОЛЬКО тут ПРОСТОЯЛ поезд, и СКОЛЬКО ему тут еще ОСТАЛОСЬ СТОЯТЬ. Двое других парней с непониманием смотрели на поезд, на меня и на машиниста. А тот «ржал» уже ни от кого не таясь – даже по рации ДСП отвечал сдавленным голосом. Впершись взглядом в машиниста, я попыталась внушить ему, что я ничего страшного и общественно опасного не сделала. А еще я постаралась стереть из его памяти мысль – если она там вообще была – о проверке моего удостоверения «кадрового работника Управления Западно-Сибирской ордена Ленина железной дороги». - А я все знаю. – Неожиданно сказал мне машинист. – Только ЗАЧЕМ, - слово «зачем» он выделил особо, - надо было комедию ломать?! Что, - уже обиженным голосом продолжил он, - нормального языка не знаешь? – Он посмотрел на остальных, и пояснил: - никакой это не ревизор, это пассажир от того поезда – кивок на мирно стоящий состав – отстал. - А я уже думал, что нам каюк. – После некоторой паузы сказал помощник, а потом критично осмотрел меня с ног до головы. – Слышь, Николаич, а как ты узнал-то? Сигналист равнодушно окинул взглядом, но ничего не сказал. Я так поняла, что вопрос готовит, но он смолчал. Связываться не захотел, наверное. - А я и не знал. – Голосом ангела ответил машинист. – А потом подумал: а сколько ей лет-то?! 20-25, ну 27 максимум. Теперь на погоны посмотри… В течении следующих трех минут мои ушки горели огнем. Так как все трое не просто смеялись, они РЖАЛИ как лошади. Причем главным клоуном была я – и я отлично понимала это. - Давай, «ревизор», дуй на поезд. – Машинист вытирал лицо платочком, особенно тщательно стирая слезы с глаз. – А то снова опоздаешь… Сигналист посмотрел на меня, затем встал, явно не собираясь выпускать меня. Так, дошло до меня. Сейчас отомстит. - И как же ты докажешь, что ты – пассажир этого, - он кивнул на стоящий неподалеку состав – поезда?! Что, - он посмотрел на остальных, - может она таким же Макаром и на том поезде едет?! Ну тут ты не прав, подумалось мне. Вытащив билет я повертела им перед носом Антона. - Настоящий, - при этом сказала я, пока он вертел билет руках. – Сама рисовала, - сигналист крутил в руках билет, - уж поверь мне. - Давай, дуй. – Машинист смотрел на меня. – Сдать бы тебя куда полагается, да некогда. – Он кивнул на человека, что приближался к тепловозу. А мне только этого и надо было. «Спрыгнув» с «теплака» я пулей побежала к поезду, но, видимо, Господь был против того, чтоб я ушла просто так. Нога моя подвернулась и я уткнулась носом чуть ли не в рельс. Было больно. Когда перестали плясать искры в глазах, я увидала картину, которую б никогда не увидела в самых страшных кошмарах – таможенник нес куда-то пакет, а присмотревшись, поняла, что это МОЙ ПАКЕТ. - АААААААААА!!!!!! – Во всю мощь своих легких заголосила я. – ПОЛОЖИТЕ НА МЕСТО МОИ ВЕЩИ!!!!!! Люди обернулись ко мне. Сзади раздался гомерический хохот – еще немного, подумалось мне – и «теплак» упадет на бок и придется заказывать восстановительный. Встав на ноги, я поковыляла навстречу тем наглецам, что покусились на мое барахло. - ДА ВОТ ЖЕ ОНА!!!!!! – Нечеловеческим гласом завопила Юля. Дядя Боря, что шел рядом с ней выпучил глаза так, словно увидел жуткий кошмар. Вообще кыргызы не смешливая нация, но если их рассмешить…я, Юля и два таможенника смеялись до одури. - Билет. – Подошел ко мне третий. Я показала. – Теперь вопрос, гражданка Резникова: вы где пропадали? - Да тебя только за смертью посылать! – Опомнился дядя Боря. – Точно век жит будешь!!!! Подскочил еще один человек в сигнальном жилете или «желтухе», как называют такие жилеты работники железной дороги. Глаза выпучены как у рыбы, выброшенной на берег. - Что вы тут стоите?! – Как овчарка набросился он на дядю Борю. – Итак поезд уже лишних 20 минут стоит!!!!! Бегом по вагонам, вон, - он выразительно махнул рукой туда, где находилась «голова» состава, - уже зеленый горит! Это было правдой. Неожиданно поезд дал длинный гудок – дядя Боря выхватил пакеты из рук таможенников, толкнул меня вперед к ближайшему вагону. Поезд уже набирал скорость, когда в него залез проводник. Закрыв дверь он посмотрел на меня и обложил матом на двух языках: сначала на русском, а потом и на родном. Я поняла, что я дочь плешивого ишака и внучка шелудивой собаки (в Кыргызстане это страшные оскорбления). Затем он погнал меня в вагон, демонстративно держа за шкварник. И лишь когда я ему объяснила причину, отпустил. Но не извинился. Придя в свой вагон, я залезла на полку. Анара предлагала чай, но я напустила на себя обиженный вид и потом – спать хотелось и хотелось ужасно. Но я понимала, что до настоящего сна еще далеко.
Я знаю не все, но многое.

#4 Railway

Railway

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 9 сообщений

Отправлено 29 июня 2011 - 12:49

13. Аул. Выспаться так и не пришлось. Так, подремала чуток, а тут опять – тычок под ребра, дескать, вставай, неча дрыхнуть! Таможня Казахстана встретила нас весьма недружелюбно. По крайней мере, именно это высказали проводникам таможенники суверенного государства, поднявшись в наш вагон с проверкой, как будто именно они были виноваты в опоздании поезда. Истинного виновника опоздания, то бишь, меня, Анара из купе не выпустила, дабы «столь ценный кадр российских железных дорог», как она выразилась, не нашел себе очередного приключения, и вновь бы не отстал от поезда. - Внимание! – Вдруг раздалось от служебного купе. – Паспортный контроль! Все, вытащите паспорта из обложек! Я посмотрела на Анару, затем перевела свой взгляд на Енабат – женщину, которой досталось место в проходе, как раз напротив нас. У двоих в глазах был немой вопрос, обе не понимали, ЗАЧЕМ нужно сдавать куда-то столь ценные документы. Меня этот приказ тоже, мягко говоря, покоробил. Однако делать было нечего. Все понимали, что находятся уже за пределами России, а казахские таможенники могли за просто так снять человека с поезда, чтобы «срубить побольше капусты» и, вполне естественно, что никто бы не хотел для себя такого поворота событий. Так или иначе, все выполнили то, что им приказали сотрудники таможни. Засим начался паспортный контроль. Таможенник брал паспорт гражданина, сличал фотографию, вклеенную в документ, с имеющимся в наличии оригиналом, а потом отдавал паспорт другому таможеннику – женщине, которая аккуратно, стопочкой, складывала паспорта неизвестно для какой цели. Наконец, собрав все паспорта (причем стопочка их в руках у таможенницы выглядела весьма внушительно), таможенники снова прошли по направлению служебного купе. Нам так никто и не сказал, зачем, в данном случае, нужна такая процедура, и мы с Юлей решили это выяснить. Посоветовавшись, друг с дружкой, при этом, получив строгий отказ от действий от Анары и бабы Кати, решили действовать на свой страх и риск. Юля «захотела чаю». Я, тоже взяв в руки кружку, пошла за ней, предварительно распечатав пачку «Доширака». Хотелось есть. Причем ужасно. Нас никто не остановил, когда мы подошли к титану. Юля стала цедить кипяток в кружку, я же, стоя в очереди второй, со скуки, стала «зевать по сторонам». В купе проводников (не служебном, а отдыха!) кучковались трое. Причем женщина-таможенник сидела перед столом, на котором покоился небольшой компьютер. По видимому, она «забивала» в комп данные людей, только что въехавших на территорию суверенного Казахстана. Ага, подумалось мне, и на выезде из этой страны, нас всех, кто останется на поезде, ждет точно такая же процедура – отдайте паспорта, мы их снова «забьем» в компьютер, а потом узнаем, кто – гражданин какой страны – проследовал транзитом, а кто стал нашим гостем. Таких «гостей» мы очень любим,… штрафовать ни за что на каждом перекрестке. Да, что-то, а в пути и «Доширак» кажется верхом мечтаний. Я уписывала за обе щеки, попутно обрисовывая Анаре, бабе Кате и Енабат все, что я увидела, добавляя к этому некоторые свои комментарии. Не знаю, как чувствовали себя остальные пассажиры нашего вагона, но без паспорта, «этой маленькой, темно-красненькой книжечки с гербом», я чувствовала себя голой. Не успели нам вернуть паспорта, а в вагон уже «вломились» пятеро. С немецкой овчаркой. И история, произошедшая с нами за несколько часов до этого, еще на территории Российской Федерации и Западно-Сибирской железной дороги, повторилась вновь, правда без оскорблений. Нас снова заставили снять багаж с верхних полок и вытащить из рундуков, затем пошла проверка. Спрашивая, чей багаж и что внутри сумок, пакетов, чемоданов, узлов – баба Катя чуть не поперхнулась, когда ей сказали, что у нее в одном из ее узлов находятся наркотики, и собака среагировала на них. Пылая праведным гневом, старушка развязала узел, явив всему вагону, громадный кусок колбасы, в который сразу же вцепился пес. Таможенник кинулся отнимать «добычу», собака зарычала…. Пассажиры едва не умерли со смеха, в воздухе витали фразочки, типа «Собаку-то хоть бы покормили!» и «Несчастное животное!». Таможенники, больше для формальности, а не для пользы, посмотрели багаж, и ушли, точно оплеванные. Еще довольно долго, после их ухода, слышались смешки. Проводившим паспортный контроль было не до смеха. Ведь это был удар по Престижу Таможни Суверенной Республики Казахстан! Удар ниже пояса, который они получили от собаки! Они тоже побыстрей хотели сделать свою работу – ан, нет – работа была хлопотливая и требовала большого внимания. Наконец, к нам вышел Канат, держа в руках первую стопку паспортов, которые «освободили» работники таможни. Причем паспорта у него в руках были разных цветов – поезд, сообщением «Новокузнецк-Бишкек 2», равно как и «Бишкек 2-Новокузнецк», является международным, и, следовательно, на его борту можно встретить как граждан различных стран – России, Казахстана, Кыргызстана, Армении и других, так и паспорта различных цветов. Что самое интересное, так это то, что, по идее, а так же, и по моему, весьма скромному мнению, все поезда международного следования, должны быть фирменными – ведь, в первую очередь, по тому, как выглядят вагоны, какова форма у проводников, и, что самое главное, чисто ли в вагонах и как обслуживаются пассажиры; житель иностранного государства оценивает уровень жизни в той стране, откуда пришел поезд. Так вот: догадываетесь, ЧТО думают российские пассажиры о Суверенной Республике Кыргызстан, которые, хоть раз в жизни, проехались на этом поезде? Конечно, я прекрасно понимаю, что вагоны, из которых состоят поезда ЛВЧД Бишкек, выработали уже свой пятый ресурс, и их надо, по вполне конкретным понятиям – взять, хотя бы безопасность пассажиров, которые, заплатили за проезд немалые деньги – давно списать в утиль…, но, видно кому-то выгодно поставить Кыргызстан на колени, сделать его зависимым… от кого? Да хотя бы от той же Америки, например. Стоит же возле аэропорта Манас НАТОвский контингент…. Самое смешное то, что у страны огромный потенциал в сфере туристического бизнеса, самобытные история и культура, но нет грамотного управления всеми этими богатствами. Взять хотя бы тот же Иссык-Куль. Озеро соленое, питается подземными водами. Вода, которая веками побивала себе путь в тоще земной коры, как следствие, является сильно минерализированной, т.е. насыщенной минералами. А кожа человека, например россиянина, который приехал в отпуск в санаторий-профилакторий, скажем в тот же «Эл-Нуру», страдает от нехватки этих природных элементов – отсюда и подавленность, депрессивное поведение, раздражительность…. Список можете продолжить сами. Есть, конечно, люди, которые могу возразить мне – мол, это чисто психологические проблемы, но нет, дорогие мои – любая психологическая проблема начинается на физиологическом уровне. Человек, в первую очередь, страдает от нехватки природных элементов, и их нельзя заменить витаминами, которые произведены в научных или химических лабораториях искусственно. А люди опять мне скажут: мы получаем минералы – пьем минеральную воду, купленную в магазине. А она какая – натуральная минеральная или насыщенная минералами искусственно? И вообще – минеральная ли? Или газированная соленая? На этикетке написать что угодно можно…. Отсюда вывод: настоящие природные минералы и микроэлементы, необходимые нашему организму мы можем гарантированно получить ТОЛЬКО там, где их концентрация, в природной среде, достаточно высока. То бишь, Сочи, Геленджик, Черное море, Иссык-Куль, но не только там. Я бы упомянула еще один курорт – санаторий-профилакторий «Белокуриха», что находится всего в нескольких часах езды от г. Бийска, Алтайского края. Там открыт, и достаточно давно, другой источник минеральных вод – радоновые воды, которые так же благотворно влияют на организм человека. С продуктами южных широт – взять, например, те же самые бананы – такая же история. Говорят, в бананах много витаминов – что ж, это правда, и я с этим спорить не буду. Но, согласитесь, бананы растут только на югах, т.е. когда их только собирают, концентрация витаминов (природных, прошу заметить это!) очень высока. На югах, можно сказать, бананы ничего не стоят – рви – не хочу. А вот в северных регионах цена бананов будет не малая. Т. к. сами бананы, ИХ стоимость, упаковка, транспортировка, растаможка (если бананы – иностранцы)…. Но! Высокая концентрация витаминов в бананах сохраняется ТОЛЬКО несколько часов после сбора, дальше, под влиянием каких-либо факторов они начинают разрушаться. В магазине они тоже сколько-то лежат, пока их не купят. Таким образом, когда житель северных регионов России покупает их, в них остается где-то 15-20% витаминов от их первоначального содержания. А отсюда вывод: как медведь «нагуливает» жир за лето, который поможет ему перезимовать в спячке, так и человек накапливает стратегический запас витаминов и микроэлементов, которые так же помогут ему перенести зиму, при этом, не заболев или перенеся болезнь очень легко. Это еще одна причина, по которой я езжу в Кыргызстан. Канат прошел до самой середина вагона и начал выкрикивать фамилии. Моей не было. Оставалось только ждать. Тем более что дела у таможенников, проводящих визовый режим, двигались весьма медленно. Потом в жилую часть вагона зашел еще один таможенник и поинтересовался, кто остается на территории Казахстана из пассажиров сейчас пребывающих в вагоне, а кто проследует страну транзитом. Его тот час же позвали в служебное купе, и там проводник показал ему огромных размеров кожаную папку, куда они складывали купоны от билетов (я оказалась свидетелем еще одной фишки – Канат забрал у пассажира билет, а купон оставил ему, пришлось слегка «вразумить» нерадивого проводничка) + список пассажиров на отдельных листках, с указанием кто куда едет. Таможенник опять зашел в жилую часть вагона и предложил пассажирам, которые останутся в Казахстане, покупать у него миграционную карту и заполнять ее, она очень пригодится, когда надо будет вставать на временный регистрационный учет в правоохранительных органах Казахстана. Тут, конечно же, был подвох – миграционная карта выдается бесплатно, но те, кто этого не знал, уже готовили по 50 рублей. Как только этот таможенник дошел до нас, я, «свалившись» с полки, спросила у него, почему надо покупать «миграционку» у него, когда Закон требует, чтоб ее давали бесплатно. Тут как раз подоспел Канат с нашими паспортами, и таможенник «скривился» - раз мне отдали паспорт, пугать меня нечем. Форма моя (а, в особенности, погоны) произвела на него впечатление, тем более, что пассажиры, купившие у него «столь важную и нужную вещь» теперь стали проявлять нервозность и требовать назад свои деньги. Таможенник, было, заикнулся о том, что по закону Казахстана необходимо купить «миграционку». Но пассажиры уже поняли, что с ними играют в «обдираловку». Так, или иначе, таможенник раздал карты, при этом, посмотрев на меня таким взглядом, который заморозил бы и пингвина, а затем скрылся в неизвестном направлении. Наконец, все эти мытарства, т.е. таможня, остались далеко позади. Ее работники вышли из вагонов, я даже видела через окно нескольких человек, которых предприимчивые работники таможни все-таки немного «притормозили», а может и правда, у них были какие-то нарушения, но это вряд ли. Тем более что она из таможен – российская в двухступенчатом варианте! – уже осталась позади, и никаких нарушений у граждан выявлено не было. Иначе их сняли бы в Рубцовске или Локте. А если их не сняли тогда, то сейчас это было сделано с целью «срубить побольше капусты». Либо они тоже «начали отстаивать свои права», а, может быть, и не только свои…. Тем не менее, теперь я могла со спокойной душой залезть на свою вторую полку, завязать глаза полотенцем (этой фишке я научилась у проводничков ЛВЧД Новокузнецк – надо туго завязать голову полотенцем, создав, тем самым, давление на глазные яблоки, после чего «отрубаешься» в какие-то минуты. Этот способ позволяет проводничку, который работает в ночь, выспаться за день, и приступить к выполнению своих должностных обязанностей в бодром виде) и «катать» весь день. Баба Катя и Анара тоже сделали то же самое. Наверное, весь вагон вскоре уснул. Но я уже не ощущала полет времени – я крепко спала.
Я знаю не все, но многое.

#5 Lilisa

Lilisa

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 2 сообщений

Отправлено 09 февраля 2016 - 17:40

Автору можно бы было как то более кратко изложить мысли. А так сплошной текст, без абзаца даже. Тяжелый для чтения


Скидки на многие товары здесь .Хорошие купоны с большими скидками.


#6 ВЛ10-955

ВЛ10-955

    Активный участник

  • Модераторы
  • PipPipPip
  • 1 474 сообщений

Отправлено 07 марта 2016 - 05:45

Автору можно бы было как то более кратко изложить мысли. А так сплошной текст, без абзаца даже. Тяжелый для чтения

Тут при копировании текста иногда абзацы теряются. Вчера новость публиковал, пришлось заново текст разделять, хорошо, что время было.



#7 Demirra

Demirra

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 2 сообщений

Отправлено 09 июня 2016 - 11:14

Как по мне много текста, мало смысла. Можно было бы в кратце, но лучше изложить суть мыслей



#8 Trevor

Trevor

    Новичок

  • Пользователи
  • Pip
  • 3 сообщений

Отправлено 04 сентября 2016 - 08:50

Напишите лучше! Не можете? Критиковать любой горазд...


Открыть визу без лишних усилий поможет elitvisa





Яндекс найдётся всё!